Нора Робертс - Ясновидящая [Луна над Каролиной]
Но тут ее взгляд упал на лицо Уэйда.
Хладнокровный, сильный, спокойный, вот таким она сейчас его увидела. Глядя на то, как умело и быстро он работает, она немного успокоилась. И собака под ее руками тоже затихла.
– Ребра целы. Возможно, повреждена почка. Ну этим мы займемся потом. На голове рана неглубокая. Больше всего досталось ноге. Надо его перенести в операционную.
Он взглянул было на Пайни, но тот сгорбился в кресле, обхватив голову руками.
– Мне понадобится твоя помощь, Фэйф. Я его подниму и понесу, а ты должна идти рядом и изо всей силы зажимать артерию. Он потерял очень много крови. Готова?
– Ой, но я…
– Идем.
И она выполнила то, что он велел. Выбора не было. Королева помчалась за ней, радостно тявкая.
– Сидеть! – резко сказал Уэйд, и Королева послушно шлепнулась на задок. Положив накачанную наркотиками собаку на стол, он снял с крюка толстый передник и протянул его Фэйф:
– Надень. Я должен сделать рентгеновские снимки.
Передник был тяжелый, но Фэйф послушно его напялила. Глаза Монго были как щелочки, но ей показалось, что он глядит прямо на нее и умоляет о помощи.
Ожидая, когда снимки проявятся, Уэйд так и сыпал приказаниями:
– Теперь иди сюда и снова зажми артерию.
Он шлепнул еще мокрый рентгеновский снимок на светящуюся панель, тихо выругался и стал готовить инструменты.
В ослепительном сиянии мощных ламп серебристо сверкнули острые лезвия. Голова у Фэйф закружилась.
– Ты будешь его оперировать? Прямо сейчас?
– Я хочу спасти ему лапу.
Когда Уэйд снял полотенце, она подумала, что сейчас ее вырвет, но следующие одно за другим распоряжения Уэйда заставили ее сосредоточиться на другом.
– Держи руку здесь и нажми вот эту кнопку, когда я скажу. Ты это можешь делать одной рукой. Когда мне понадобится какой-нибудь инструмент, я тебе его опишу и ты мне его подашь рукояткой вперед…
Он работал, наклонив голову, от напряжения у него на лбу выступили капли пота. Его руки легко сновали в месиве крови, мышц и костей. Ей стало казаться, что она смотрит фильм. И она даже глазом не моргнула, когда он вправил выпирающую кость на место. Все было каким-то нереальным.
Она смотрела, как он накладывает швы на сосуды.
– Послушай, как бьется у него сердце.
– Медленно, но ровно.
– Хорошо. В лапу надо вставить спицы.
– Он сможет ходить?
– Он здоров и молод. Будем надеяться на лучшее.
Зашив рану, Уэйд перевязал лапу, затем проверил сердце, обработал раны на морде и за левым ухом.
– Выдержал испытание, – сказал он негромко. – И ты тоже.
– Сначала у меня голова пошла кругом. – Фэйф взглянула на свои руки. Они были в крови. Блузка спереди тоже. – Ой, – пролепетала Фэйф и начала оседать вниз.
Уэйд едва успел подхватить ее и положить на пол. Когда он поднес к ее губам бумажный стаканчик с водой, она уже почти пришла в себя.
– Что случилось?
– Ты упала в обморок, очень грациозно и как раз вовремя. – И Уэйд нежно поцеловал ее в щеку. – Сейчас я отведу тебя наверх, ты примешь душ и немного полежишь.
– Но я в порядке.
Однако, когда с его помощью она встала, ноги у нее подкосились. Фэйф уронила голову Уэйду на плечо, и он понес ее наверх.
– Нет, я не гожусь в медицинские сестры.
– Но ты справилась великолепно.
– Нет, это ты справился. Не представляла, чем ты занимаешься. Думала, просто делаешь животным уколы и промываешь кишечник.
– И очень часто.
Он внес ее в ванную, прислонил к раковине и наполнил ее теплой водой.
– Опусти руки. Смоешь кровь, и тебе станет легче.
– Ты сегодня спас жизнь. Ты герой.
– Я делал свою работу.
– Нет, то, что я видела, был настоящий подвиг. Если ты не против, я приму душ.
– Ты твердо стоишь на ногах?
– Да, все нормально. Иди к Монго.
– Я люблю тебя, Фэйф.
– Да, наверное, любишь. Ну иди, а то голова у меня еще не в порядке, и я скажу что-нибудь такое, о чем потом пожалею.
– Как только смогу, приду…
Сначала он проведал Монго. Затем привел в порядок операционную и умылся. Пайни все еще сидел в смотровой, а на коленях у него, свернувшись клубочком, спала Королева.
Уэйд забыл про обоих.
– Ну, как пес?
– Да вроде бы шансы у него неплохие.
– Господи, Уэйд! Я так из-за него переживаю. Все думаю, как же это случилось? Ведь это мог быть и ребенок.
– Но ты не виноват.
– Наверное, уже какой-нибудь малец пришел из школы и ищет свою собаку.
– Я знаю хозяйку Монго. Сейчас ей позвоню. И не терзай себя понапрасну, Пайни. Ты принес сюда пса вовремя, иначе он бы истек кровью.
– Ладно, док. – И он тяжело вздохнул. – А эта малышка такая умненькая, – сказал Пайни и погладил Королеву по головке.
– Спасибо, что присмотрел за ней.
Уэйд нагнулся и взял щенка на руки.
– Ты сам-то в порядке?
– Ага, только должен чуток выпить. Кейд, наверно, уже послал морских пехотинцев меня искать, но придется ему подождать.
Приемная была пуста. Очевидно, пациенты устали ждать и увели своих хозяев. И Уэйд был горячо им за это благодарен.
Он спустил Королеву на пол и угостил ее собачьим лакомством, которое Максин всегда держала в ящике своего стола. А затем проверил по записной книжке телефонный номер Шерри Беллоуз и, когда сработал автоответчик, оставил сообщение. Наверное, она уже повсюду ищет собаку. И, конечно, уже узнала о случившемся от кого-нибудь из свидетелей происшествия.
И Уэйд снова поспешил к Монго.
Тори позвонила Шерри Беллоуз и выслушала ее жизнерадостный голос, сожалеющий, что ее нет дома, записанный на автоответчик.
«Шерри, это я, Тори Боден из «Южного комфорта». Пожалуйста, позвоните или зайдите, когда сможете. Если работа вас еще интересует, она ваша», – продиктовала она на автоответчик.
Приятно будет несколько часов в неделю видеть в магазине ее смеющееся лицо. И ее умелые руки очень пригодятся.
Когда раздался звон дверного колокольчика, сердце у нее подпрыгнуло, и уже не первый раз за день, но это была Абигейл Лоренс. Тори улыбнулась:
– Какой приятный сюрприз.
– Я говорила, что найду возможность навестить тебя. Тори, как чудесно. Какие у тебя красивые вещи! Приятно будет здесь потратить деньги.
– Не стану тебя останавливать. Что тебе предложить? Чашку чаю, что-нибудь прохладительное?
– Нет, ничего, спасибо. Ой, какая прелесть!
Абигейл коснулась пальцем лакированной поверхности резной шкатулки.
– И есть еще другие работы той же мастерицы.
– Обязательно взгляну. Я вообще все посмотрю, но эту вещь непременно куплю. Мой муж с удовольствием подарит ее мне в честь нашей годовщины.
– Ты давно замужем?
– Двадцать шесть лет.
– Ты что же, вышла замуж в десять лет?
Абигейл лучезарно улыбнулась:
– Работа в магазине идет тебе на пользу.
И она понесла понравившуюся ей шкатулку к прилавку.
– И жизнь в этом городе тоже. Ты здесь у себя дома.
– Да. Дома. Абигейл, неужели ты приехала из Чарлстона только за покупками?
– За этим тоже. И чтобы повидаться с тобой. И поговорить.
– Но если ты узнала подробности о той убитой девушке, то нет необходимости меня в них посвящать.
– Нет, больше я ничего не узнала, но я попросила одного приятеля составить список убийств, что были совершены в разные годы в августе месяце.
Три аналогичных убийства. В августе 1975 года исчезла двенадцатилетняя девочка во время поездки семьи в Хилтон-Хед. В августе 1982 погибла студентка девятнадцати лет, она училась в летних классах в Чарлстоне, и двадцатишестилетняя женщина, которая поехала вместе с друзьями на туристическую базу в Самтеровский национальный лесопарк. Это было в августе 1989-го. Все были изнасилованы, а потом задушены. Спермы не обнаружено. Остались следы ударов. Главным образом на лице. И с каждым разом избиение ужесточалось.
– Потому что их лица его не удовлетворяли. Они были не похожи на Хоуп, – помертвевшими губами выговорила Тори.
– Не поняла.
– Они все были блондинками, да? Хорошенькие, худенькие блондинки?
– Да.
– Таким образом он все продолжает ее убивать. Одного раза оказалось недостаточно. Все эти жертвы – дело его рук.
– Но промежутки между убийствами разные, – возразила Абигейл. – Это нетипично для серийного убийцы. Промежутки слишком большие, в несколько лет. Не соответствует стандартам серийных преступлений и возраст жертв.
– Здесь дело не в стандарте, Абигейл. Это преступление нетипичное.
– Но должна же быть какая-то общая основа. Твоя подруга и двенадцатилетняя девочка погибли от рук педофила.
